Сериал Ставка больше, чем жизнь / Stawka wieksza niz zycie

Проведя целых три дня, погрузившись в атмосферу польского телефильма “Ставка больше, чем жизнь”, я ощутил нечто большее, чем просто просмотр. Хочу сразу же отметить, что отсутствие повсеместного использования слогана, столь характерного для этого проекта, в самой картине, ни в диалогах героев, ни в подписях к эпизодам, вызывает некоторое удивление. Время, прошедшее с момента первого показа сериала по советскому телевидению, когда мне едва ли исполнилось восемь лет, и я был поглощен фанатичной любовью к обаятельному Клоссу-Махульскому, кажется, будто вечность. Однако, осознав сейчас, в зрелом возрасте, глубокую симпатию к этому персонажу и к самому актеру, Яжу Матушкевичу, я с твердой уверенностью могу утверждать, что “Ставка больше, чем жизнь” прошла испытание временем. Нельзя отрицать, что этот польский фильм, подобно многим другим венгерским и польским проектам, заложил фундамент качественно выстроенной концепции сериала, которой не хватало в советском кинематографе того времени, находящемся под влиянием “Железного занавеса”. Европейские коллеги, в частности поляки, умело воспроизводили высококачественные продукты, которыми так жаждала публика, – как бы переняв опыт у американцев и западной Европы. И мы, в свою очередь, стали заимствовать у них, а “Ставка” служила нам своеобразным образцом. Иными словами, концепция заключалась в том, что серии не превышают одного часа, каждый эпизод имеет собственный, полноценный сюжет, обеспечивается максимальная динамика, не жертвующая актерской игрой и логикой развития событий, и к фильму обязательно создается запоминающаяся музыкальная заставка и тематическая музыкальная композиция (в данном случае – увертюра, поскольку она демонстрирует всю многогранность действий, драматургии, а Ежи Матушкевич, своим "позывным", заставлял всех бросать дела и бежать к экранам). Именно поэтому такие картины, как отечественные “Щит и меч”, "Майор Вихрь", "Сатурн", считались "многосерийными художественными фильмами", а не полноценными сериалами. Настоящий советский сериал “Семнадцать мгновений весны” появился лишь в 1973 году. Восхищаясь скоростью съемки “Ставки”, я заметил, что качество картины не пострадало – беспрецедентная студийная озвучка, выдающаяся операторская работа, мастерская игра актеров и непредсказуемый сюжет. Действительно, поляки скрупулезно работали над тем, чтобы этот проект увидел свет. Заслуживает внимания и то, что в сериале много красивых красоток, блондинок и брюнеток, которые эффектно предстают перед зрителем с различными прическами (что, безусловно, не соответствовало эстетике 1940-х годов). В одной из серий даже девушка одета в джинсовую рубашку! Разведчик Клосс в таком роскошном окружении не теряется – он, безусловно, не уступит на экране главному британскому агенту – Джеймсу Бонду. Интересно, что советские военные, "пригревшие" сбежавшего из концлагеря Янека и чьи задания он, по идее, должен был выполнять, появляются лишь в первой серии, а все остальное время действуют только поляки, и даже в конце 1945 года. Наши коллеги, с ехидной иронией, шутили об этом сериале: "Это о том, как поляки выиграли войну". Гитлер быстро захватил Польшу, но поляки не сдавались, продолжая партизанить на своей территории до конца сорок пятого года. Сегодня мы знаем, что они были достойными воинами.

Фильм, несомненно, обладает значительным кинематографическим притягательным качеством, способным вызывать восхищение и заставляя зрителя погружаться в атмосферу напряженных событий Великой Отечественной войны, особенно когда речь заходит о фигурах советских разведчиков. О феноменальной популярности «Иды» Стивена Спилберга, к примеру, свидетельствует неослабевающий народный интерес к образу Штирлица, чья легендарная личность продолжает волновать умы и сердца. Несмотря на то, что экранизация произведения, изначально созданного советскими кинематографистами – хотя и названного «Ставкой больше, чем жизнь» – не была снята российскими кинематографистами, а, скорее, относится к советской кинематографической традиции, стоит отметить, что в период того времени взаимоотношения между Советским Союзом и Польшей характеризовались удивительно тесными и дружественными связями. Однако, при переосмыслении данной кинокартины в наше время, внимание зрителя неизменно привлекает ряд исторических неточностей, которые, безусловно, могут вызвать некоторую критику уценителей и знатоков военной истории. Для широкой публики, не обладающей глубокими познаниями в этой области, эти отклонения от исторической действительности могут быть незначительными, однако для тех, кто обладает обширными историческими знаниями, такие детали, как правило, бросаются в глаза. Кажется, что создатели фильма намеренно умышленно прибегали к художественным приемам и вольным интерпретациям, поскольку «Ставка больше, чем жизнь» не являлась документальным фильмом. Возможно, на формирование художественного облика картины оказали влияние и специфические условия эпохи, а также ограничения, накладываемые идеологической цензурой. Например, остается неясным, из какой разведывательной структуры происходил главный герой до начала его работы в тылу вражеских войск. В фильме лишь констатируется, что он был сотрудником советской разведки. В СССР функционировало несколько разведывательных ведомств, включая НКВД, военную разведку и контрразведку. Для обычного зрителя разница между этими структурами может быть не столь значимой, но для историка она имеет первостепенное значение. Особую остроту вызывает вопрос о сотрудничестве Польши и Советского Союза. Главный герой представлен как поляк, что, с точки зрения исторической достоверности, вызывает определенные сомнения. В период Второй Мировой войны отношения между двумя странами были крайне сложными и неоднозначными. Польша долгое время не знала, на чьей она окажется в итоге – на стороне Германии или Советского Союза. Поэтому, не представляется возможным, чтобы ценные кадры обменивались между двумя странами, когда судьба еще не была определена. Нельзя не упомянуть и о проблематичном изображении женщин офицеров СС. Эта неточность, к сожалению, характерна не только для данной кинокартины, но и для многих других подобных произведений. В период Второй Мировой войны представительницы женского пола, как правило, не служили в карательных отрядах. Они, в основном, занимали должности секретарш или связисток, что было обусловлено нехваткой мужчин в армии. В начале войны женщин допускали на должности секретарей и связисток. Женщины часто привлекались к охране концлагерей и тюрем для уголовников, что привело к жестоким событиям, по сравнению с которыми, представители мужского пола казались невинными ангелами. Конечно, в верхушке командования СС женщин быть не могло. Поэтому, когда героиня в фильме заявляет: «Я в СС с 37 года», это звучит несколько неправдоподобно. Несмотря на эти исторические неточности, картина остается заслуживающим внимания и просмотра, ее достоинство не уменьшается, а наоборот, усиливается.

Полагаю, сделать однозначные выводы о польском кинематографе на основании моего опыта просмотра пока рано. Я не могу отнести его к категориям «выдающегося» или «несостоявшегося», поскольку мои знакомства с польскими фильмами пока весьма скромны. Признаться, они не столь широко известны и востребованы, как, например, голливудские блокбастеры, однако их все чаще демонстрируют на фестивалях и в различных странах мира. В ходе моего исследования мне посчастливилось познакомиться с захватывающим сериалом под названием «Ставка больше, чем жизнь», и, признаюсь, впечатления от просмотра первые эпизоды произвели на меня крайне благоприятное впечатление, заставив по-новому взглянуть на возможности польского киноискусства. Особенно поражает продуманность и логичность повествования, которое демонстрирует сериал. История рассказывает о польском офицере, совершившем дерзкий побег из немецкого концлагеря, при этом жестоко ликвидировав охранника. Его судьба приводит к советской границе, где его, разумеется, задержали представители Красной Армии, и началась сложная операция по определению его личности и происхождения. Поляка завербуровали и стали использовать в качестве разведчика, маскирующегося под образ немецкого офицера Ганса Клосса, который, как оказалось, удивительно напоминал своего подопечного. В первые серии мы наблюдаем, как этот поляк внедряется в тыл врага, передавая советским военным конфиденциальную информацию посредством сети своих помощников. Его, тем не менее, разоблачают, однако он искусно имитирует свою смерть и вновь возвращается в обличии Ганса Клосса. Каждая последующая серия представляет собой, по сути, самостоятельную историю, но все они неразрывно связаны с событиями, происходящими в годы Великой Отечественной войны. В принципе, можно сказать, что сюжет достаточно оригинальный и отличается от традиционных советских фильмов, посвященных этой трагической эпохе. Нельзя не отметить и актерский ансамбль, представленный на экране. Хотя актерский состав не столь обширен, главные роли исполнили Станислав Микульский в образе Ганса Клосса и Эмиль Караевич в роли Германа Брюннера. Другие актеры, безусловно, запоминаются и вызывают интерес по мере развития повествования. На мой удивление, Станислав Микульский продемонстрировал поистине выдающуюся игру! Учитывая его преклонный возраст – ему сейчас, как известно, далеко за восемьдесят лет, – это добавляет его актерскому мастерству еще больше значимости. Внешность Микульского удивительным образом передает юношеский облик Ганса Клосса, что, несомненно, является важным фактором успеха в данной роли. В целом, этот сериал – настоящий бриллиант, сочетающий в себе впечатляющий сюжет, захватывающую атмосферу и ярких, запоминающихся героев. Браво, польским кинематографистам!