Сериал Запретный брак / Geumhonryung, Joseon Honin Geumjiryung

Этот телесериал, несмотря на череду мрачных, захватывающих событий и, смею заметить, весьма впечатляющее количество смертей, оказался поразительно сочным и, если честно, забавным. Сюжет разворачивается вокруг короля, чью возлюбленную, в обстоятельствах, мастерски имитировавших самоубийство, жестоко забрали жизнь. Семь долгих лет он проводит в полном одиночестве, отрезав себя от любых социальных контактов, пока, наконец, не принимает решение вновь заключить брак, однако этот шаг оказывается под запретом, наложенным на всю страну. В атмосфере всеобщего ожидания, при дворе и среди населения зреют нешуточные склоки: шепчутся, что король страдает от недуга, лишающего его мужской силы, и он, будучи разъярен этим, одержим желанием продемонстрировать свою способность к сексу, доказать, что он не лишен этой возможности. В итоге, его страсти уводят в сторону хитрой и коварной брачной аферистке, которая, к слову, не собирается поддаваться на его уловки. Я, признаться, была в восторге, наблюдая, как никто не может найти себе времени на интимную близость! А главная придворная дама, во время просмотра сцены, где главный евнух с хирургической точностью вбивал гвоздь, едва не искупалась в холодном поту. Она, с горечью в голосе, произнесла: "Эх… Если бы у него было…" – и эта фраза, как ни странно, стала эхом в моей голове. В дорамах, как правило, отношения и секс изображаются крайне упрощенно и наивно, однако этот сериал решил изменить ситуацию, постоянно возвращаясь к обсуждению самых тонких деталей и специфики мужского полового признака. Нельзя не отметить и присутствие элементов, напоминающих о куклоделии и, что особенно интересно, о гомосексуальных отношениях. В конечном итоге, несмотря на все перипетии, история завершается классическим "хэппи эндом", предлагая зрителям историю о полном искуплении и счастье. Безусловно, это откровенно фривольный продукт, типичный для южнокорейской культуры, но при этом, как ни парадоксально, весьма увлекательный и созерцимый. При этом, в тексте ощущается явное влияние западной лево-либеральной повестки, пропагандирующей идею о том, что все люди, вне зависимости от пола, социального статуса или ориентации, имеют равные права на любовь и счастье.

Этот анимационный проект, несмотря на свою, скажем так, непосредственную и лирическую атмосферу, представляется несколько неубедительным в плане исторической достоверности. Поток напыщенности, исходящий от «Шахеризады», кажется совершенно не соответствующим корейскому контексту того времени. Учитывая, что корейская письменность находилась на зачаточном этапе развития, а вся существующая документация, и, соответственно, переписка, осуществлялась на китайском языке, внезапное появление современного хангыля выглядит крайне неправдоподобным и, откровенно говоря, надуманным. Особого внимания заслуживает и визуальная составляющая: костюмы персонажей, собранные, как будто из бесчисленных исторических эпох – от древних королевств Когурё и Пихён до позднего XX века, – вызывает у лиц, обладающих глубокими знаниями в области истории Кореи, нескрываемое недоумение и даже иронию. Массовка, одетая в великолепие праздничных и государственных нарядов, включая крестьян с их скромными одеяниями и ремесленников в мастерских, создает впечатление, что через столетие, при съемках фильма о нашей эпохе, персонажи будут представать перед зрителем во фраках, смокингах и бальных платьях, украшенных, к тому же, элементами рыцарской брони. Подобная натяжка, несомненно, заслуживает, как выразится известный персонаж из советского мультфильма, «И так сойдёт».